Неточные совпадения
Вернувшись из-за границы, он отправился
к нему с намерением
погостить у него месяца два, полюбоваться его счастием, но выжил у него одну только неделю.
Райский вздохнул и
вернулся домой. Он нашел там Викентьева с матерью, которая приехала из-за Волги
к дню рождения Марфеньки, Полину Карповну, двух-трех
гостей из города и — Опенкина.
Он старался растолкать
гостя, но тот храпел. Яков сходил за Кузьмой, и вдвоем часа четыре употребили на то, чтоб довести Опенкина домой, на противоположный конец города. Так, сдав его на руки кухарке, они сами на другой день
к обеду только
вернулись домой.
Харитона Артемьевича не было дома, — он уехал куда-то по делам в степь. Агния уже третий день
гостила у Харитины.
К вечеру она
вернулась, и Галактион удивился, как она постарела за каких-нибудь два года. После выхода замуж Харитины у нее не осталось никакой надежды, — в Заполье редко старшие сестры выходили замуж после младших. Такой уж установился обычай. Агния, кажется, примирилась с своею участью христовой невесты и мало обращала на себя внимания. Не для кого было рядиться.
Он не мог, не возбуждая подозрения, оставаться у Берсенева, и потому вот на чем они с Еленой порешили: Инсаров должен был
вернуться в Москву и приехать
к ним в
гости раза два до осени; с своей стороны, она обещалась писать ему письма и, если будет можно, назначить ему свидание где-нибудь около Кунцова.
Я тотчас же
вернулся в трактир, взял бутылку водки, в лавочке купил 2 фунта кренделей и фунт постного сахару для портных и для баб. Я пришел
к ним, когда они, переругиваясь, собирались спать, но когда я портным выставил бутылку, а бабам — лакомство, то стал первым
гостем.
Затем я расскажу вам, что происходило в ближайший четверг. В этот день Орлов и Зинаида Федоровна обедали у Контана или Донона.
Вернулся домой только один Орлов, а Зинаида Федоровна уехала, как я узнал потом, на Петербургскую сторону
к своей старой гувернантке, чтобы переждать у нее время, пока у нас будут
гости. Орлову не хотелось показывать ее своим приятелям. Это понял я утром за кофе, когда он стал уверять ее, что ради ее спокойствия необходимо отменить четверги.
В минуты приезда неожиданных
гостей княгиня только что
вернулась из института, где на другой день назначен был выпуск, и находилась в неприятном волнении. Она встретила друзей с изумлением, и ее первым
к ним словом был вопрос...
В бедных хибарах мелкого сошки все перепугались наезда такого важного
гостя, сам старик Честунов едва решился вылезть
к князю из боковуши в низенькую комнату, исправлявшую должность зальцы, но через какие-нибудь полчаса это все изменилось: неравенство исчезло, князь обласкал Честунова, обдарил прислугу и
вернулся домой, привезя рядом с собой в коляске самого дворянина, а на коленях его пятилетнюю дочку, из которой потом вышла моя бабушка, княгиня Варвара Никаноровна Протозанова, некогда замечательная придворная красавица, пользовавшаяся всеобщим уважением и расположением императрицы Марии Феодоровны.
Далее князь не в состоянии был выслушивать их разговора; он порывисто встал и снова
вернулся в залу, подошел
к буфету, налил себе стакан сельтерской воды и залпом его выпил. Елпидифор Мартыныч, все еще продолжавший стоять около ваз с конфетами, только искоса посмотрел на него. Вскоре после того в залу возвратилась княгиня в сопровождении всех своих
гостей.
Смагин
вернулся от генерала как раз
к обеду.
Гости, конечно, знали о его секретном поручении, и когда Тарас Ермилыч, встретив его,
вернулся в столовую с веселым видом, все вздохнули свободнее: тучу пронесло мороком. Хозяин сразу повеселел, глянул на всех соколом и шепнул Савелию...
Она с решительным лицом, а я, пожимая плечами и стараясь насмешливо улыбаться,
вернулись в гостиную. Здесь уже были новые
гости: какая-то пожилая дама и молодой человек в очках. Не здороваясь с новыми и не прощаясь со старыми, я пошел
к себе.
Через четверть часа г-н Перекатов, с свойственной ему любезностью, провожал Лучкова до передней, с чувством жал ему руку и просил «не забывать»; потом, отпустив
гостя, с важностью заметил человеку, что не худо бы ему остричься, — и, не дождавшись ответа, с озабоченным видом
вернулся к себе в комнату, с тем же озабоченным видом присел на диван и тотчас же невинно заснул.
Когда Никитин и Манюся
вернулись в дом, офицеры и барышни были уже в сборе и танцевали мазурку. Опять Полянский водил по всем комнатам grand-rond, опять после танцев играли в судьбу. Перед ужином, когда
гости пошли из залы в столовую, Манюся, оставшись одна с Никитиным, прижалась
к нему и сказала...
Так в
гости к тете Саше они и не пошли.
Вернулись домой и легли спать, и пока не заснули, все думали: «Куда-то полетел наш папа?»
Дав слово вскорости повторить свое посещение,
гости наконец удалились; приветливые взоры Эмеренции сопровождали их до самой столовой, а Калимон Иваныч вышел даже в переднюю и, посмотрев, как проворный слуга Бориса Андреича закутал господ в шубы, навязал им шарфы и натянул на их ноги теплые сапоги,
вернулся в свой кабинет и немедленно заснул, между тем как Поленька, пристыженная своею матерью, ушла
к себе наверх, а две безмолвные женские личности, одна в чепце, другая в темном платочке, поздравляли Эмеренцию с новой победой.
А уж прошлое кажется странным,
И руке не
вернуться к труду:
Сердце знает, что
гостем желанным
Буду я в соловьином саду…
В один из июньских вечеров, когда солнце уже зашло, но широкий след его — багрово-золотистая полоса еще красила далекий запад и пророчила назавтра тихий и ясный день, я подъехал на Зорьке
к флигелю, в котором жил Урбенин. В этот вечер у графа предполагался «музыкальный» вечер.
Гости уже начали съезжаться, но графа не было дома: он поехал кататься и обещал скоро
вернуться.
Мать Пелагея побежала в усадьбу
к господам сказать, что Ефим помирает. Она давно уже ушла, и пора бы ей
вернуться. Варька лежит на печи, не спит и прислушивается
к отцовскому «бу-бу-бу». Но вот слышно, кто-то подъехал
к избе. Это господа прислали молодого доктора, который приехал
к ним из города в
гости. Доктор входит в избу; его не видно в потемках, но слышно, как он кашляет и щелкает дверью.
Дело в том, что он только что
вернулся из
гостей, где сказано было много неприятных и обидных для него вещей. Сначала заговорили о пользе образования вообще, потом же незаметно перешли
к образовательному цензу служащей братии, причем было высказано много сожалений, упреков и даже насмешек по поводу низкого уровня. И тут, как это водится во всех российских компаниях, с общих материй перешли
к личностям.
Предполагалось пригласить
гостей на целый день: сходить на корвете на один из островов и
к вечеру
вернуться.
Обычное жизнерадостное настроение сразу
вернулось к Наташе. Ничуть не смущаясь удивленных и сочувственных взглядов
гостей, устремленных на нее, она прижалась
к груди своей старой знакомой и, нежно обнимая ее за полную шею, заговорила, вернее, залепетала быстрым-быстрым говорком...
Somme toute, presque une belle tête [Словом, почти красивая голова (фр.).]. Степа пошел его провожать на шоссе. Я села на прежнее место и взяла книжку, как ни в чем не бывало. Мне, однако ж, захотелось поскорей узнать про
гостя, а Степа
вернулся только
к обеду.
Разговор был прерван появлением другого
гостя, но глубоко запал в душу графа Иосифа Яновича Свянторжецкого. В тот же вечер,
вернувшись домой, он обратился
к пришедшему его раздевать Якову...
— Необходимо, чтобы вы
вернулись в залу, не заходя
к Вере Семеновне, и объявили
гостям, что она внезапно заболела.
Проскудин
вернулся из угла кабинета, подошел близко
к гостю и спросил его, не меняя тона...
— Домчу я тебя, моя краля ненаглядная, в Тамбов,
к брату, там ты
погостишь, паспорт тебе оборудую… А сам
вернусь да попрошусь у графа на службу в Питер, я хотя ему и слуга, но не хам, как ты меня вечер обозвала, потому я из духовенства, а брат у меня в Тамбове повытчиком в суде служит — чиновник заправский… Поселю я тебя в Питере в отдаленности, никто тебя под чужим именем не разыщет…
И вот опять последнее ужасное воспоминание письма из Москвы, в котором она писала, что она не может
вернуться домой, что она несчастная, погибшая женщина, просит простить и забыть ее, и ужасные воспоминания о разговорах с женой и догадках, цинических догадках, перешедших наконец в достоверность, что несчастие случилось в Финляндии, куда ее отпустили
гостить к тетке, и что виновник его ничтожный студент-швед, пустой, дрянной человек и женатый.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал
к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву,
вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатолий Васильевич у графини. Гостиная графини была полна
гостей.
Когда г-н Шевалье, ходивший наверх устраивать
гостей,
вернувшись к себе, сообщил замечания насчет новоприезжих своей подруге жизни, в кружевах и шелковом платье сидевшей по парижскому манеру за конторкой, в той же комнате сидело несколько привычных посетителей заведения. Сережа, бывши внизу, заметил эту комнату и ее посетителей. Вы, верно, тоже заметили ее, ежели бывали в Москве.